Гы:)

Это не автобиографичное, если чё)))

@темы: веселуха, к-Арт-инки

---

Тест.

Светильник

Вы - сила, и притом довольно пофигистическая. Ваше кредо: "А мне до лампочки". Нет? Если нет - простите, не поверю. Вам определенно до лампочки, но либо вы это тщательно скрываете, либо вы сами еще не в курсе. За вами идут, как, собственно, за всякой силой. Ну, это естественно - люди всегда стараются пригреться там, где светло. Так уж они устроены. Вам остается пожелать, чтобы мощность ваша вас не подвела. Не перегорите. Все равно вы светите для себя, а греющиеся люди - побочный эффект (если, конечно, вы не беззаветный альтруист и не греете их намеренно). P.S. Вы нужны этому миру. Вы - свет, вы ведете его вперед. Не останавливайтесь.

Пройти тест

Оу, если такой, как на картинке, то это поистине весело))) Эдакий пресветлый тентаклятнь!
Да уж, пригревались, и не раз.
И -да, всё, что не касается Вселенской Справедливости, меня не колышет)))

@темы: тест

---

"Снежные васильки" для нашей Идриль)))

Рукавички для одной прекрасной девы, которая неравнодушна к василькам и цветам дома Нолофинвэ)))
Вязалось ещё зимой, так что не думайте ничего такого)))

Первое совместное творчество. Вязала  Нолдэ (сами рукавички, васильки и косички), её же авторская идея.
А я уж занималась вторичным декором, всяким там бисером и бусинами.

+6

@темы: рукотворчество

---

Кошка, которая смотрела на Короля.

Четвёртая глава книги Памелы Трэверс "Мэри Поппинс возвращается".

~Кошка, которая смотрела на Короля~

Вступление

У Майкла был день рождения, а назавтра у него разболелись зубы. Он лежал в постели и стонал, косясь уголком глаза на Мэри Поппинс в надежде, что она обратит на него внимание.
А она сидела в старом кресле и прилежно перематывала шерсть. Джейн, присев на корточки, держала моток. Снизу, из сада, доносились крики Близнецов, игравших там под присмотром Элин. В детской было тихо и мирно. Клубок в руках Мэри Поппинс всё рос и рос. Часы самодовольно тикали, и этот звук чем-то напоминал кудахтанье курицы, которая только что снесла яйцо.
— Почему у меня болят зубы, а у Джейн нет? — хныкнул Майкл и плотнее обмотал щёку шарфом, который дала ему Мэри Поппинс.
— Потому что ты вчера съел слишком много сладкого, — безжалостно отвечала Мэри Поппинс.
— Да ведь у меня был день рождения! — возразил он.
— Это не значит, что надо забывать меру! Вот у меня не болят зубы после дня рождения!
Майкл поглядел на неё сердито. Порой ему хотелось, чтобы Мэри Поппинс не была таким безупречным совершенством. Но он никогда не осмеливался сказать об этом вслух.
— Вот возьму и умру! — пригрозил он. — Тогда пожалеете, что вы такая безжалостная.
Она только презрительно засопела, продолжая мотать шерсть.
Держась обеими руками за щеку, Майкл озирался в поисках утешения. Все вещи в детской глядели сочувственно — это были старые добрые друзья: обои, лошадка-качалка, изношенный красный ковёр.

Взгляд Майкла упал на каминную полку.
Вот компас и Королевское Фарфоровое Блюдо; вот маргаритки в банке из-под варенья, катушка от змея и градусник Мэри Поппинс. А среди них красовался вчерашний подарок тёти Флосси — белая фарфоровая кошечка, разрисованная синими и зелёными цветочками. Она сидела, сложив лапки вместе и аккуратно обернув их хвостом. Солнце освещало её фарфоровую спину; зелёные глаза её глядели важно и серьёзно.
Майкл дружески улыбнулся ей. Он любил тётю Флосси и был очень рад этому подарку.
И тут в зубе снова страшно засверлило.
— Ой! — застонал Майкл. — У меня голова лопнет!
Он жалобно посмотрел на Мэри Поппинс.
— И всем всё равно! — добавил он с горечью.
Мэри Поппинс насмешливо улыбнулась.
— Не смотрите на меня так! — захныкал он, изо всех сил держась за щеку.
— Почему? Как известно, и кошка может смотреть на короля!
— Да ведь я же не король, — проворчал он сердито, — а вы не кошка, Мэри Поппинс!
Он надеялся, что она станет с ним спорить и он забудет про зуб.
— А как вы думаете, любая кошка может смотреть на короля? Например, кошка Майкла может? — спросила Джейн.
Мэри Поппинс подняла взгляд. Её синие глаза встретились с зелёными глазами кошки. Наступило молчание.
— Любая кошка может, — сказала наконец Мэри Поппинс. — А эта кошка — особенно.

Улыбаясь про себя, она снова взяла клубок, и тут что-то зашевелилось на каминной полке. Фарфоровая кошка пошевелила своими фарфоровыми усами, подняла голову и зевнула. Ребята увидели её острые зубки и розовый кошачий язычок. Потом кошка выгнула расписанную цветами спину, лениво потянулась и, махнув хвостом, соскочила с полки на пол.
— Мурррр! — сказала кошка.
Она прошлась по коврику, подошла к Мэри Поппинс и кивнула ей головой. Потом вскочила на подоконник и выпрыгнула в окно, откуда лились потоки солнечных лучей.
Майкл забыл о зубной боли.
Джейн уронила моток.
Оба таращили глаза изо всех сил.
— К-как же т-т-т-так? — пролепетали оба. — Почему? К-куда?
— В гости к королеве, — ответила Мэри Поппинс. — Она принимает каждую вторую пятницу. Джейн, не таращи глаза! Ветер может перемениться! А ты, Майкл, закрой рот, а то застудишь зуб.
Майкл поспешно закрыл рот. Но тут же опять открыл его.
— Я же хочу знать, что это значит! — закричал он. — Она же фарфоровая! Ненастоящая! И вдруг прыгает! Я сам видел!
— А зачем она пошла к королеве в гости? — спросила Джейн.
— Ловить мышей, — спокойно отвечала Мэри Поплине. — А отчасти — вспомнить доброе старое время.
Глаза её приняли отсутствующее выражение, и руки перестали вертеть клубок.
Джейн предостерегающе посмотрела на Майкла. Он осторожно вылез из постели и подкрался к креслу. Оно заскрипело, когда он прислонился к нему, но Мэри Поппинс, казалось, ничего не заметила. Невидящими глазами она смотрела в окно или куда-то вдаль.

* * *

— Жил-был, — начала она не спеша, — жил-был в старину Король, который думал, что знает всё-всё на свете. Сколько всего он знал — или, вернее, думал, что знает, — этого ни в сказке сказать, ни пером описать. Фактов и цифр у него в голове было не меньше, чем в гранате зёрнышек.
Сколько всего он знал и был такой умный, что стал ужасно рассеянным. Он всё забывал. Вы мне, наверно, и не поверите, если я вам скажу, что он забывал порой даже своё собственное имя, а звали его Коль.
К счастью, у его Первого Министра была прекрасная память, и время от времени он напоминал Королю, как его зовут.

И больше всего на свете любил Король думать. Он думал всю ночь напролёт и думал поутру. Он думал за едой и думал в ванне. И он никогда не замечал ничего, что творилось у него под носом, потому что он, естественно, всегда думал о чём-то другом.
Вы, может быть, вообразили, что он думал о благе своего народа, о том, как сделать его счастливым, и так далее? Ничего подобного! На уме у него было совсем другое. Он думал, например, о том, сколько в Индии бабуинов, или о том, какой полюс больше — Северный или Южный, или — можно ли научить свиней петь.
И он не только сам ломал голову над такими вещами. Он заставлял всех и каждого ломать над ними голову. Всех — кроме Первого Министра, который был вовсе не Мыслящей Личностью, а просто старичком, любившим сидеть на солнышке и совершенно ничего не делать. Но он старался, чтобы этого никто не заметил — ведь Король мог отрубить ему за это голову.
Король жил во дворце, сделанном из чистого хрусталя. Когда-то, в прежние времена, этот дворец так сиял и сверкал, что прохожие жмурились, боясь ослепнуть. Но с годами хрусталь потускнел, покрывшись толстым слоем пыли, и некому было вытереть пыль, потому что все были страшно заняты: они помогали Королю думать. Все — даже повара, и горничные, и судомойки. В любую минуту каждому могли приказать бросить своё дело и помчаться по королевскому слову, скажем, в Китай — считать шелковичных червей; или на Соломоновы острова — узнать, правила ли там царица Савская…
И когда они возвращались с уймой Фактов, Сведений и Данных, Король и Придворные записывали всё в большие книги, переплетённые в кожу. А если кто-нибудь возвращался, не принеся ответа, ему немедленно отрубали голову.

И только одной Королеве нечего было делать.

Читать дальше

Весь день она сидела на своём золотом троне и вертела в пальцах ожерелье из голубых и зелёных цветов, обвивавшее её шею. А иногда она, взвизгнув, вскакивала и плотнее запахивалась в свою горностаевую мантию. Потому что во дворце было так грязно, что в нём завелись мыши, а все королевы — это вам подтвердит кто угодно — очень боятся мышей.
Порой она даже вскакивала на сиденье своего трона.
И каждый раз Король хмурился.
— Прошу потише! — говорил он раздражённо — ведь малейший шум мешал ему думать.
Тут мыши удирали, и на некоторое время в зале снова воцарялась тишина. Слышен был только скрип гусиных перьев, которыми Король и Придворные записывали новые Сведения, Факты и Данные в кожаные книги.
Королева никогда никому не приказывала, даже своим камер-фрейлинам, — ведь Король почти всегда отменял её приказ.
— Заштопать Королеве юбку? — говорил он раздражённо. — Какую ещё юбку! Зачем тратить время на разговоры о юбках? Возьмите-ка перо и запишите новые данные о птице Феникс!
И фрейлинам приходилось слушаться, а бедная Королева либо чинила юбку сама, либо так и ходила в рваной.
И, сидя в тоске на своём троне, Королева часто вспоминала о прежних временах, о той поре, когда она только что вышла замуж за Короля. Какой он был тогда высокий и красивый, сильный и румяный, и кудри его вились, как лепестки гиацинта!
— Ах! — вздыхала она, вспоминая о былом.
Да, тогда он угощал её медовыми пряниками и сам намазывал ей бутерброды! И смотрел он на неё с такой любовью, что сердце замирало у неё в груди, и она отворачивалась, чтобы не умереть от счастья!
А потом пришёл роковой вечер…
— Твои глаза ярче звёзд, — сказал он и поглядел на небо.
Но, вместо того чтобы снова взглянуть на неё, как обычно, он продолжал смотреть вверх.
— Интересно, — сказал он задумчиво, — сколько там звёзд? Я, наверно, сумею их сосчитать. Одна, две, три, четыре, пять, шесть, семь…
И он считал их до тех пор, пока Королева не заснула.
— Тысяча двести сорок девять, тысяча двести пятьдесят, — говорил он, когда она проснулась.
И она поняла, что он всё ещё считает.
И он не успокоился до тех пор, пока не поднял всех Придворных с постелей и не заставил их тоже считать звёзды. Но так как ни один ответ не сходился с другим, Король очень рассердился.
Вот так всё и началось.
На другой день Король воскликнул:
— Дорогая моя, твои щёки — как две розы!
И Королева была очень счастлива, пока он не прибавил:
— Но почему как розы? Почему не как капуста? Почему щёки розовые, а кочаны — зелёные? И наоборот? Это очень серьёзный вопрос. Я должен его обдумать!
А на третий день он сказал ей, что зубки у неё жемчужные, но не успела она даже улыбнуться в ответ, как он прибавил:
— А впрочем, что тут такого? Зубы есть у каждого, да и жемчужные зубки не редкость, а вот жемчуг — это очень редкая вещь! О нём и нужно думать! А не о зубах!

И с этого дня он уже думал не переставая. Он думал, и думал, и думал, собирал Сведения, и Данные, и Факты и почти не глядел на Королеву. Да если бы он и посмотрел на неё, он бы вряд ли увидел, потому что он так много читал и писал, что скоро стал очень близоруким. Его румяное, круглое лицо высохло и сморщилось, а волосы рано поседели.
Можете себе представить, как тосковала бедная Королева! Порой старый министр прокрадывался к трону и ласково трепал её по руке. Порой маленький паж, который наливал чернила в чернильницы, улыбался ей через голову склонившегося над бумагами Короля. Но ни старик, ни мальчик не смели надолго оторваться от своих дел, чтобы развлечь Королеву, — ведь им могли за это отрубить голову.

Не думайте, что Король был злой. Наоборот, он был уверен, что его подданные счастливей всех на свете, потому что у них такой умный и учёный Король! Но, увы, пока Король набирался ума, подданные его становились всё беднее и беднее. Дома ветшали и поля пустели, потому что все мужчины должны были помогать Королю думать…
А все женщины страшно сердились. Им казалось, что вся королевская учёность — чушь и пустяки. Ведь никакими сведениями не накормишь ребёнка, рассуждали они, и тем более не заплатишь данными за квартиру! Даже свинопасы и пастушки были недовольны и роптали. А если вы припомните, что обычно они счастливейшие люди на свете (ведь они знают, что все они — заколдованные принцы и принцессы), тогда вы поймёте, как плохо шли дела в Королевстве.

В один прекрасный день Король и Придворные, как обычно, сидели за столом в Тронном зале и скрипели перьями. Королева прислушивалась к скрипу перьев и писку мышей в погребе. И она сидела так тихо, что одна нахальная мышь пробежала через весь зал и уселась умываться прямо у подножия трона. Королева ахнула от испуга, но тут же прикрыла рот рукой, чтобы не помешать Королю. Она только подобрала свою горностаевую мантию и так и сидела, дрожа от ужаса.
И в эту самую минуту на пороге появилась Кошка.
Это была маленькая Кошечка, пушистая, как одуванчик, и белая, как сахар, от усов и до хвоста. Она вошла в зал не спеша, танцующим шагом, словно дела у неё не было никакого, а времени — сколько угодно!
На минуту она остановилась на краю ковра, с любопытством глядя на Короля и Придворных, склонившихся над своими книгами. Потом зелёные глаза обратились в сторону Королевы. Тут Кошка вздрогнула, и всё её тело напряглось. Спинка выгнулась горбом. Усы ощетинились. Одним скачком она перелетела через весь Тронный зал и нырнула под трон.
Раздалось глухое ворчание. Сдавленный писк. И одной мышью стало меньше.
— Тише, пожалуйста! Что это за звуки ты издаёшь, дорогая! Ты мешаешь мне думать! — брюзгливо проворчал Король.
— Это не я! — робко сказала Королева. — Это Кошка.
— Кошка? — рассеянно повторил Король, даже не поднимая головы. — Кошки — это четвероногие млекопитающие, покрытые мехом. Кошек, диких или домашних, можно встретить во всех областях земного шара, за исключением полярной зоны. Они едят мышей, рыбу, печёнку и птиц и издают либо мурлыканье, либо мяуканье, в зависимости от настроения. Кошки бродят сами по себе, и, согласно народному поверью, у кошки девять жизней. Дальнейшую информацию о кошках смотри на странице второй, том седьмой, полка Д в шкафу номер пять, как войдёшь — налево. Эй! Это ещё что такое?
Король чуть не подскочил. Потому что прямо перед ним на столе сидела Кошка.
— Поосторожнее! — сердито сказал Король. — Ты уселась как раз на мои последние факты. Очень серьёзный вопрос: происходят ли индюки из Индии, а если нет, то почему? Ну, чего тебе нужно? Говори и не бормочи под нос. Я почти оглох!
— Я хочу на вас посмотреть, — спокойно сказала Кошка, обмахнув чернильницу хвостом.
— Ого! Вот как? Хм! Ну что ж, ведь говорится в пословице — кошка может смотреть на Короля. Я не возражаю. Любуйся!
Король откинулся на спинку кресла и повернул голову, чтобы Кошка могла рассмотреть его всесторонне. Кошка задумчиво смотрела на Короля. Придворные, отложив перья, глазели на Кошку. Последовала долгая пауза.
— Ну, — сказал наконец Король, снисходительно улыбаясь, — и какого ты мнения обо мне, позволь полюбопытствовать?
— Не особенно высокого, — небрежно ответила Кошка, облизывая правую переднюю лапку.
Придворные, задрожав, схватили свои перья.
— Что-о-о-о? — крикнул Король. — Не особенно высокого, вот как? Бедное невежественное животное! Да знаешь ли ты, на какого Короля ты смотришь?
— Все короли, в общем, одинаковы, — сказала Кошка.
— Ничего подобного! — сердито возразил Король. — Я ручаюсь, ты не назовёшь ни одного короля, который знает столько, сколько я! Недаром со всех концов земли съезжаются профессора, чтобы взять у меня получасовую консультацию! Моё собрание Фактов, Сведений и Данных не имеет себе равного в мире! При моём дворе одни только Сливки Общества! Джек — Потрошитель Великанов ухаживает за моим садом! Мои овечьи стада стережёт не кто иной, как Мальчик с пальчик! И в каждом моём пироге ровнёхонько Сорок Семь Сорок! И ты ещё осмеливаешься заявлять, что ты невысокого мнения обо мне? Кто ты такая, чтобы так разговаривать с Королём?!
— Просто Кошка, — отвечала Кошка. — Четыре лапки, пятый хвост. Ну, и ещё усы.
— Это я сам вижу! — оборвал её Король. — Внешность для меня не имеет значения! Для меня важно только одно — много ли ты знаешь.
— О, всё на свете! — спокойно возразила Кошка, облизывая кончик хвоста.
— Как? — На этот раз Король чуть не подавился от возмущения. — Ну, знаешь ли, таких хвастунов, таких зазнаек я ещё не видал! У меня большая охота отрубить тебе голову!
— Пожалуйста, — согласилась Кошка. — Но всё в своё время!
— Она знает всё на свете! Бессовестная тварь! Никто не может знать всё! Не исключая меня!
— Но исключая кошек, — сказала Кошка. — Все кошки, уверяю вас, знают всё!
— Отлично! — проворчал Король. — Тебе придётся это доказать! Раз ты такая умная, как говоришь, я задам тебе три вопроса. И мы увидим… то, что увидим!
И он усмехнулся. Если эта хвастунья будет настаивать на своём, ей придётся за это ответить!
— Итак, — сказал он, складывая руки на животе, — мой первый вопрос…

— Минуточку! — спокойно сказала Кошка. — Извините, но я не могу отвечать на ваши вопросы, пока мы не договоримся об условиях. Таких глупых кошек не бывает. Я готова заключить с вами договор. Вы хотите задать мне три вопроса? Отлично! Но потом буду задавать вопросы я. Это будет справедливо, верно? И кто из нас победит, тот и будет править Королевством.
Удивлённые Придворные снова уронили перья. У Короля глаза от изумления вылезли на лоб. Но он подавил свой гнев.
— Прекрасно, — сказал он надменно. — Конечно, мы даром потратим время, но так и быть, я принимаю твои условия. Боюсь только, как бы тебе не пришлось об этом пожалеть.
— Тогда снимите корону и положите её на стол между нами, — распорядилась Кошка.
Король сорвал корону со своей всклокоченной головы, и драгоценные камни, украшавшие её, сверкнули в лучах солнца.

— Что ж, надо поскорее покончить с этой чепухой! Мне нужно работать, — сказал он гневно. — Ты готова? Тогда я задаю первый вопрос: пришёл мельник на мельницу, на мельнице — четыре угла, в каждом углу — по четыре мешка, на каждом мешке — по четыре кошки, у каждой кошки — по четыре котёнка. Сколько всего ног?
— Это очень просто! — улыбнулась Кошка. — Две.
— Как — две? — возмутился Король. — Сосчитай-ка получше!
— А что тут считать, — небрежно сказала Кошка. — Ноги только у мельника. А у Кошек, как всем известно, лапки!
Придворные переглянулись в ужасе. Они никогда не слыхали ничего подобного. Король нахмурился. Он явно не одобрял Кошкиного ответа.
— Ну ладно! — мрачно сказал он. — Скажи мне вот что: какая разница между верблюдом и железнодорожным носильщиком?
— Никакой, — мгновенно ответила Кошка. — И тот и другой зарабатывают своим горбом!
— Стоп-стоп-стоп! — горячо запротестовал Король. — Это совсем не те ответы, которых я ожидал! Нужно быть серьёзнее!
— Я не знаю, чего вы ожидали, — сказала Кошка. — Это правильные ответы на ваши вопросы, и это вам подтвердит кто угодно. Любая кошка!

Король сердито щёлкнул языком.
— Я вижу, вся эта глупость зашла уж слишком далеко! Это уже просто комедия! Фарс! Ну ладно, вот мой третий вопрос — попробуй-ка на него ответить!
И по выражению лица Короля можно было легко догадаться, что он уверен: на этот раз Кошка попалась! Он величественно вытянул руку и начал:
— Если двенадцать человек, работая по восемь часов в день, должны выкопать яму глубиной в десять с половиной миль, сколько времени пройдёт — считая и воскресные дни! — прежде чем они положат свои лопаты? Ну, сколько?
Глаза Короля светились лукавым торжеством. Он уже заранее радовался победе над Кошкой. Но у неё ответ был готов.
— Три секунды, — сказала она, чуть вильнув хвостом.
— Три секунды? Ты с ума сошла! Скажи — сколько лет.
Король даже потёр руки от удовольствия при мысли о том, что Кошка так попала впросак.
— Повторяю, — сказала Кошка, — три секунды. За это время они, конечно, поймут, что им никогда не вырыть такой ямы, да и рыть её незачем!
— Смысл вопроса не в этом! — сердито сказал Король.
— Иначе в нём совсем нет смысла! — сказала Кошка. — А теперь, по-моему, моя очередь спрашивать, — сказала она.
Король с досадой пожал плечами. Какая-то Кошка осмеливается сидеть на его столе да ещё задавать ему вопросы!
— Давай, только поживей. Ты и так отняла у меня много времени.

— Мои вопросы простые и очень короткие, — заверила его Кошка. — Любая кошка ответит на них быстрее, чем пошевелит усами! Будем надеяться, что и у Короля хватит на это ума. Первый вопрос: высоко ли до неба?
Король удовлетворённо хмыкнул. Это был вопрос как раз в его вкусе, и он улыбнулся с видом превосходства.
— Ну конечно, — начал он, — это понятие относительное. Если мы будем измерять высоту от уровня моря — результат будет один. Если с вершины горы — другой. И, приняв всё это в расчёт, а также определив широту и долготу, учитывая данные метеорологии, психологии, геологии, топологии и болтологии, а также астрономии и физиономии, статистики, лингвистики, беллетристики и мистики, мы можем…
— Извините! — перебила его Кошка. — Это не ответ на мой вопрос. Попробуйте ещё раз, пожалуйста. Высоко ли до неба?
Король выкатил глаза от гнева и удивления. Никто ещё не осмеливался его прерывать!
— Небо, — пробормотал он, — оно… м-м-м… оно… Ну конечно, я не могу дать ответ в метрах. Думаю, что и никто другой не сможет. Но приблизительно, это будет… м-м-м… э-э-э…
— Мне нужен точный ответ, — сказала Кошка. Она обвела взглядом уставившихся на неё Придворных. — Может, кто-нибудь здесь, в этом храме науки, ответить на мой вопрос?
Опасливо глядя на Короля, старый Министр поднял дрожащую руку.
— Я всегда считал, — робко пролепетал он, — что это немного выше, чем орёл летает. Я, конечно, старый человек и могу ошибаться…
Кошка хлопнула белоснежными лапками.
— Нет! Нет! Вы совершенно правы! — сказала она ласково, и её зелёные глаза на мгновение встретились с испуганными глазами старика.
Король фыркнул в ярости.
— Чепуха! Белиберда!

Кошка подняла лапу, призывая к тишине.
— Ответьте, пожалуйста, на мой второй вопрос. Где бывает самое сладкое молоко?
Немедленно лицо Короля прояснилось. Он самодовольно ухмыльнулся.
— Это просто, как дважды два, — сказал он небрежно. — Ответ — конечно, в Сардинии. Там коровы питаются розами и мёдом, и молоко у них сладкое, как сироп. Можно ещё упомянуть Горизонтальные острова, где их кормят только сахарным тростником. Или Грецию. Словом, принимая во внимание…
— Я не могу ничего принять во внимание, — сказала Кошка, — кроме того, что вы опять не ответили на мой вопрос. Где бывает самое сладкое молоко, о Король?
— Я знаю! — крикнул юный Паж, оторвавшись на минутку от недолитой чернильницы. — На блюдечке у печки!
Кошка одобрительно кивнула мальчику и зевнула прямо в лицо Королю.

— Я думала, вы умнее! — сказала она. — Вы, возможно, и мудрейший из королей, но на мой вопрос опять ответил кто-то другой! Но не беда, не хмурьтесь. — Она заметила, что Король гневно смотрит на Пажа. — У вас есть ещё один шанс остаться победителем, вот мой третий и последний вопрос: что сильнее всего на свете?
Глаза Короля заблестели. Он погладил бороду своими иссохшими пальцами. На этот раз у него не было никаких сомнений в правильности ответа.
— Тигр, — начал он неторопливо, — конечно, очень силён. Силён и слон, и лев. Не забудем, о вулканах. И о морских приливах. Сильны, конечно, и лавины, и горные обвалы… И, пожалуй, землетрясения, а может быть…
— А может быть, и нет, — перебила Кошка. — Итак, кто может сказать, что сильнее всего на свете?
Она снова обвела взглядом Тронный зал. На этот раз заговорила Королева.
— Я думаю, — сказала она негромко, — что сильнее всего — терпение. Потому что в конце концов терпение побеждает всё.
Зелёные кошачьи глаза пристально взглянули на Королеву.
— Да, это так, — подтвердила Кошка.

И, обернувшись, она положила лапу на корону.
— О мудрейший из монархов! — воскликнула она. — Ты несомненно великий учёный, а я всего лишь обычная домашняя кошка. Но я ответила на все твои вопросы, а ты не ответил ни на один. Результат, по-моему, ясен. Корона — моя.
Король коротко, презрительно засмеялся:
— Не болтай глупостей! Что ты с ней будешь делать? Ты же не можешь издавать законы и управлять людьми. Ты даже не умеешь читать и писать! Отдать своё королевство кошке? Пусть меня лучше повесят!
Кошка лукаво улыбнулась.
— Я вижу, — сказала она, — что при всей своей учёности вы незнакомы со сказками. Иначе бы вы знали, что достаточно отрубить кошке голову — и она окажется заколдованным принцем.
— Сказки! Вздор! Я думаю о своём Королевстве!
— Я вынуждена, увы, — сказала Кошка, — напомнить, что ваше Королевство — уже не ваше. Всё, что от вас требуется, — это побыстрее отрубить мне голову. Остальное — не ваше дело, а моё. И, поскольку вам они, видимо, вовсе не нужны, я беру к себе на службу этого мудрого старика — Министра, эту разумную женщину — вашу жену, и способного мальчика — вашего Пажа. Пусть-ка они возьмут шляпы и пойдут со мной. Вчетвером мы прекрасно будем править Королевством.
— Но что же будет со мной? — закричал Король. — Куда мне идти? Как я буду жить?
Глаза Кошки сузились.
— Об этом надо было думать раньше! Большинство людей подумает дважды, прежде чем заключать договор с Кошкой. А теперь обнажите меч, учёный человек! И я надеюсь, что он остёр!

— Остановитесь! — крикнул Министр и положил руку на эфес королевского меча. Потом он обернулся к Кошке и почтительно поклонился.
— Сударыня, — сказал он, — выслушайте меня. Да, вы завоевали корону в открытом и честном поединке. И, может быть, вы действительно Принц. Но я должен отклонить ваше предложение. Я честно служил Королю с тех дней, когда я был Пажом при дворе его отца. Сохранит ли он корону или нет, будет по-прежнему Королём или станет простым бродягой — я люблю его и буду ему верен. Я не пойду с вами.
— Как и я, — сказала Королева, поднимаясь с золотого трона. — Я была с ним рядом, когда он был молод и красив. Я молча тосковала по нём все эти долгие, долгие годы. Мудр он или глуп, богат или нищ — я люблю его и он мне нужен. Я не пойду с вами.
— Как и я, — сказал маленький Паж и заткнул пробкой бутылку чернил. — Этот дом — мой дом. И Король — это мой король, и мне его жалко. Кроме того, мне нравится наливать чернила. Я не пойду с тобой!
Кошка улыбнулась странной улыбкой, и её зелёные глаза засияли, когда она взглянула на тех, кто ей отказал.
— Что ты скажешь на это, о Король? — спросила Кошка, обернувшись к столу.
Но ответа не последовало. Потому что Король плакал.
— О мудрец, почему ты плачешь? — спросила Кошка.
— Потому что мне стыдно! — всхлипнул Король. — Я хвастал своим умом. Я думал, что знаю всё или почти всё. И вот я вижу: старик, женщина и ребёнок гораздо мудрее меня. Не надо меня утешать! — крикнул он, когда Королева и Министр попытались взять его за руки. — Я недостоин этого! Я ничего не знаю! Не знаю даже, кто я!
Он закрыл лицо руками.
— Ох, я знаю, что я — Король! — закричал он. — Я знаю, как меня зовут! Но я не знаю — за все эти годы я так и не узнал, — кто же я такой на самом деле!
— Посмотри на меня — и узнаешь, — сказала Кошка спокойно.
— Да вв-в-ведь я же смотрел на тебя! — всхлипывал Король в платок.
— Не по-настоящему, — мягко настаивала Кошка. — Ты только мимоходом поглядел на меня. Ты сам сказал — кошка может смотреть на Короля. Но и Король может посмотреть на кошку. И, если ты посмотришь, ты узнаешь, кто ты такой. Взгляни мне в глаза — и увидишь!
Король отнял платок от лица и сквозь слёзы поглядел на Кошку. Его глаза встретились с зелёными кошачьими глазами. И оттуда на него глянуло его собственное отражение.
— Ближе! Ближе! — приказала Кошка.
Король послушно наклонился к ней.

И, вглядевшись в бездонные кошачьи зрачки, он увидел, что его отражение начинает изменяться.
Лицо расправилось и округлилось. Исчезли морщины, щёки зарумянились. Каштановые кудри завились. Седая борода потемнела. Глаза заблестели молодым блеском.
Король вздрогнул от радости и удивления. Он улыбнулся — и широкоплечий, полный, розовощёкий человек улыбнулся ему с зеркальной поверхности кошачьих зрачков.
— Батюшки мои! Ведь это же я, я! — закричал Король. — Теперь я наконец знаю, кто я такой! Да я же совсем не мудрец и не учёный! — Он откинул голову и радостно расхохотался. — Хо-хо! Ха-ха-ха! Теперь всё ясно! Никакая я не Мыслящая Личность! Я просто-напросто Весёлый Король!
Он замахал руками на разинувших рты Придворных.
— Эй, вы! Уберите все эти перья и бумаги! Порвите кожаные книги! Заройте в землю столы! И если кто-нибудь скажет мне слово «факт», я собственноручно отрублю ему голову! Факт!
Король снова громко расхохотался и обнял Первого Министра так крепко, что едва не задушил старика.
— Простите меня, мой верный друг, — крикнул он. — И налейте нам кубки да набейте нам трубки! Да зовите моих Скрипачей-Трубачей! А ты, моя радость, моё счастье, моя голубка, — обратился он к Королеве, — о, дай мне снова свою руку, и я никогда её не отпущу!
Слёзы счастья побежали по щекам Королевы, и Король нежно отёр их.
— Мне не нужно небесных звёзд, — шепнул он, — ведь мне светят твои глаза!

— Извините, если я помешала, но как же насчёт меня? — спросила Кошка.
— Так ты же получила Королевство! И корону! Чего тебе ещё надо? — нетерпеливо воскликнул Король.
— Вот ещё! — сказала Кошка. — Очень они мне нужны! Можете их оставить себе! Но, так как кошки не делают ничего даром, у меня будут две небольшие просьбы.
— Всё, что угодно! — воскликнул Король с царственным жестом. — Всё на свете!
— Я бы хотела время от времени, — сказала Кошка, — заходить во дворец и навещать…
— Меня? Пожалуйста! Милости просим! — перебил её Король.
— … Королеву, — невозмутимо продолжала Кошка.
— Ах, Королеву! Пожалуйста! В любое время! Ты нам поможешь сладить с мышами.
— А во-вторых, я прошу, — продолжала Кошка, — ожерелье из голубых и зелёных цветов, которое носит Королева.
— Бери и носи на здоровье! — весело сказал Король. — Оно, кстати, не особенно дорогое!
Королева, помедлив, расстегнула замок ожерелья и надела его на Кошку, обернув им всё её пушистое тельце от головы до хвоста.
А потом она обменялась с Кошкой долгим взглядом, и в этом взгляде были все тайны, которые королевы и кошки хранят в своих сердцах и никогда не выдают никому.
— Я принимаю каждую вторую пятницу, — сказала Королева, улыбнувшись Кошке.
— Я приду! — кивнула Кошка.
И с этими словами она повернулась и пошла к выходу. Хвост её развевался, как знамя, и ожерелье сияло на пушистой белой шёрстке.
— Минуточку! — крикнул Король, когда Кошка была уже у самой двери. — А вы уверены, что вы действительно заколдованный Принц? И ничего плохого не случилось бы, если бы я отрубил вам голову?
Кошка обернулась и серьёзно посмотрела на него. Потом она улыбнулась — чуть-чуть насмешливо.
— В чём можно быть уверенным в этом мире? До свиданья! — сказала она и, блеснув зелёными глазами, выскочила на крыльцо.

На лужайке она увидела Козу, которая любовалась своим отражением в бассейне у фонтана.
— Ты кто? — спросила Коза, когда Кошка проходила мимо.
— Я Кошка, которая смотрела на Короля, — отвечала Кошка.
— А я, — сказала Коза, вздёрнув голову, — Коза Рогатая, которая идёт за малыми ребятами!
— Да? — сказала Кошка. — А зачем?
Коза очень удивилась. Она никогда раньше об этом не думала. И вдруг ей показалось, что действительно совершенно незачем бодать малых ребят! Впервые в жизни она поняла, что занимается просто чепухой.
— Мн-не-е-е… — сказала она растерянно, — мне-е-е кажется, я и сама не знаю, зачем!
И она отошла в сторонку, чтобы хорошенько обдумать своё поведение.

На дорожке Кошка встретила большую Курицу, которая хлопала крыльями и кудахтала.
— Я Курица, которая несёт золотые яйца! — гордо прокудахтала она.
— Правда? — спросила Кошка. — А где же твои цыплята?
— Цыплята? — переспросила Курица, побледнев. — Ай-ай-ай, ведь у меня и правда нет цыплят! Теперь я поняла, чего мне всегда не хватало!
И она поспешила в курятник — поскорее снести простое яичко.

Плюх! Кто-то шлёпнулся на дорожку перед самым Кошкиным носом.
— Я Жаба, которая прыгала, скакала! — важно квакнула она.
— А попала в Царский дом? — сказала Кошка. — Я думаю, тебе всё же лучше было попасть в Болото!
— Квак! Ох, квак, это верно! — призналась жаба. — Кажется, я действительно дала маху!
Но Кошка, уже прошла дальше, помахивая поднятым хвостом, и её сине-зелёное ожерелье так и сияло на солнце.

Все, кто встретился с Кошкой, были счастливы, потому что они зажили по-новому. Коза, Курица и Жаба были счастливы потому, что они перестали заниматься чепухой; Придворные — потому, что они теперь весь день танцевали под музыку скрипачей и трубачей; Король — потому, что он больше ни о чём не думал. А Королева была счастлива по очень серьёзной причине — потому, что счастлив был Король.
И маленький Паж тоже был счастлив: он мог теперь сколько хочешь переливать чернила из бутылки в чернильницу и обратно и даже сажать кляксы — никто ему этого не запрещал.
Но счастливей всех был старый Министр.
Он написал Королевский Указ, и Король подписал его: чтобы по всей стране устроили пир на весь мир, и построили карусели и колёса смеха, и катались на них, и жили припеваючи. И не ссорились никогда!
А после этого старый Министр мог с чистой совестью отдохнуть от трудов праведных; и он провёл остаток своих дней, сидя на солнышке в качалке и не делая ровным счётом ничего…
А Кошка — Кошка так и бродит по свету в своём ожерелье и порой заглядывает людям в глаза. И тот, кто честно ответит на её взгляд, узнает, кто он такой.

* * *

Голос рассказчицы смолк, и в детской слышалось только тиканье стенных часов.
И вдруг Мэри Поппинс вздрогнула, словно проснувшись, и напустилась на ребят:
— Почему вы до сих пор не в постели, хотела бы я знать! Майкл, у тебя ведь, кажется, болели зубы? Джейн! Нечего таращить на меня глаза, я не дрессированный медведь!
Майкл с писком бросился в постель. Но Джейн не шевельнулась.
— Интересно, а кто я такая? — прошептала она, словно про себя.
— Я-то знаю, кто я! — гордо сказал Майкл. — Я Майкл Джордж Бэнкс! И ни у какой Кошки не буду спрашивать!
— Он у нас вообще всё знает! Мистер Умник-Разумник! — презрительно улыбнулась Мэри Поппинс.
— Вот как только она вернётся, — медленно проговорила Джейн, — я сразу посмотрю ей прямо в её зелёные глаза.
— Посмотри лучше на своё чёрное лицо и умойся перед ужином! — Мэри Поппинс, по обыкновению, фыркнула.
— А может, она совсем не придёт? — предположил Майкл. «Кошка, которая смотрела на Короля, вряд ли захочет сидеть всю жизнь на каминной полке», — думал он.
— Откуда я знаю! — огрызнулась Мэри Поппинс. — Я не справочное бюро!
— Но ведь эту Кошку подарили Майклу, — начала было Джейн, как вдруг внизу раздался голос миссис Бэнкс.
— Мэри Поппинс! Не могли бы вы спуститься на минутку?
Ребята переглянулись. Мамин голос звучал очень испуганно.
Как только Мэри Поппинс выбежала из детской, Джейн с Майклом осторожно прокрались на лестничную площадку.
Внизу, в прихожей, мистер Бэнкс валялся в кресле. Перепуганная миссис Бэнкс то гладила его по голове, то подносила ему стакан с водой.
— Он, видимо, перенёс какое-то потрясение! — объяснила она Мэри Поппинс. — Джордж, Джордж, ну скажи нам, что случилось? В чём дело?
— Нервы не выдержали! — сказал мистер Бэнкс, подняв побледневшее лицо. — Вот в чём дело. Я переутомился. Мне мерещатся всякие ужасы.
— Какие ужасы? — вскрикнула миссис Бэнкс.
Мистер Бэнкс отпил глоток воды.
— Только я вошёл в переулок, как вдруг, — начал он с дрожью в голосе и закрыл глаза, — как вдруг я увидел его прямо у нашей калитки!
— Кого — его? — закричала миссис Бэнкс.
— Белого зверя. Что-то вроде леопарда. И весь он был усеян незабудками. А когда я подошёл к калитке, он… он… посмотрел на меня. Страшными зелёными глазами. Прямо мне в глаза! Потом он кивнул и… и… и сказал: «Добрый вечер, Бэнкс!» — и побежал по дорожке.
— Да ведь… — начала было миссис Бэнкс.
Мистер Бэнкс остановил её, подняв руку:
— Я знаю, что ты хочешь сказать. Все леопарды сидят в Зоопарке, и на них не бывает незабудок, и так далее. Я сам всё это прекрасно знаю. И понимаю, что никакого зверя на самом деле не было. Вот это как раз и доказывает, что я серьёзно болен. Ты бы лучше вызвала доктора Симпсона.
Миссис Бэнкс кинулась к телефону.
И тут с лестничной площадки донеслись звуки, похожие на икоту.
— Что у вас там случилось? — спросил мистер Бэнкс умирающим голосом.
Но Джейн с Майклом не могли произнести ни слова. Их одолел припадок бешеного хохота. Они задыхались, и захлёбывались, и катались по полу.
И не без причины. В то самое время, когда мистер Бэнкс рассказывал о том, что его напугало, в окне детской появилась белая фигура. Она неслышно спрыгнула с подоконника на пол, а оттуда вскочила на каминную полку. И там она теперь сидела, подвернув хвост и прижав усы, вся усеянная маленькими голубыми и зелёными цветочками, — фарфоровая кошечка Майкла…
— Да-а, таких бесчувственных, бессердечных детей я никогда не видел, — сказал мистер Бэнкс с обидой, сердито глядя на ребят.
Но они расхохотались ещё громче. И они хихикали, и давились, и икали от смеха до тех пор, пока Мэри Поппинс не повернула голову и не взглянула на них.
Тут наступила тишина. Даже икота у ребят прошла. Это был такой свирепый взгляд, что кому угодно стало бы не до смеха…

~ ~ ~

@темы: котомания, избранные места, прекрасное-из-детства

---

Хочу!

Хочу себе такое платье. Именно такое и именно такого цвета.

@темы: платья и костюмы, красота миров, к-Арт-инки, офигенно-жёлтый цвет, восторг

---

))))

Меня это жутко улыбнуло и повергло в восторг. Даже не знаю, почему. Может быть, потому что очень мощная аналогия с сетевыми холиварами?)))

@темы: веселуха, к-Арт-инки, ассоциации

---

Синий...

Всегда считала, что этот цвет весьма далёк от меня, и по-прежнему придерживаюсь мнения, что моя душа чёрно-красного цвета (с ПД не связано!). Однако, возможно, доля истины в этом есть. Да, есть одна дева в синем платье, к которой я очень неравнодушна. Может быть, поэтому?

Ваша душа окрашена в... синий цвет

который воплощает необычность, терпение, понимание, здоровье, защиту, единство, гармонию, спокойствие, невозмутимость, веру, лояльность, идеализм, и мудрость. Синий - цвет Воды. Это символ океана, снов, сумерек и неба.

Пройти тест

На всякий случай (делать было нечего, называется) прогнала ещё штук пять или больше разных тестов, и почти во всех синий. Гм...

@темы: тест

---

Странно, почему мне вдруг захотелось на рабочий стол что-то кроваво-красное?
Раньше такого не было.

@темы: красота миров, к-Арт-инки

---

Пламя надежды

Сюжет не нов и даже не оригинален. События Исхода под несколько личным углом зрения. Просто хотелось понять, как небезызвестные события могли "проехаться" по обычным Эльдар (неканонным).

~Пламя надежды~

- Там. Очень далеко. Бесконечно далеко, но я вижу. Смотри, Лаури!
- Я ничего не вижу, - весело улыбнулась изящная златокудрая Эльдэ, старательно вглядываясь в безбрежную даль моря. – Кэннар, может, ты видишь это в своих мечтаниях, м? – она по-озорному прищурилась, готовая вот-вот рассмеяться.
- Да, и это тоже, – взволнованно ответил ей брат и тоже улыбнулся. – Но когда-нибудь мы увидим их по-настоящему – земли-за-морем. Как же я хочу, чтобы это произошло поскорее.
- Ты слишком много общался с королевскими внуками, - хихикнула Лаури, легко вхмахнув золотистыми кудрями, играющими в тёплом свете Лаурелин.
Дева закрыла глаза и подставила лицо ласковым лучам. Время цветения Лаурелин она любила больше. «Наверное, именно поэтому я его тёзка», - часто думала она. Лаури вообще была девушкой весёлой и любила думать о чём-нибудь эдаком.
- Общался? – нарочисто-возмущённо отозвался темноглазый Эльда. – Да они мои самые лучшие друзья! И, между прочим, это никак не связано. Нет-нет, не спорь! – он протестующе замахал на сестру руками, пока та веселилась, глядя на него. – А знаешь ли ты, что задолго до твоего рождения я приходил сюда, на эту гору, и смотрел на море, вглядывался вдаль и думал о том, что же там, за этой бесконечной с виду далью? Какие ещё тайны хранит в себе этот мир? Ведь мы знаем о нём так мало. Это, конечно, не касается Амана, - деловито проворчал он.
- Я люблю Аман, Кэннар! – воскликнула Лаури. – Не могу представить места прекрасней.
- Это потому что ты не видела ничего иного! – с жаром возразил ей Кэннар. – Край, что лежит по ту сторону моря, тоже прекрасен. А здесь мы все тропы исходили вдоль и поперёк.
Лаури перестала улыбаться и задумчиво посмотрела вдаль.
- А ты помнишь рассказы старших, брат? В тех землях царит тьма. И страшные твари бродят в той тьме.
- Ну, не так уж там и страшно, как рассказывают, - беспечно усмехнулся Кэннар. – Во-первых, это было очень давно. Кто знает, может быть, эти твари давно уже поизводились. Мятежный Вала-то больше их не создавал. Во-вторых, - он значительно и гордо взглянул на сестру, - мы будем готовы к любым неожиданностям, - его рука сама собой потянулась к поясу, но он вовремя вспомнил, что меча у него при себе нет. Друзья посоветовали не сверкать особо новым приобретением в городе и его окрестностях.
Однако Лаури заметила этот жест, и её прелестное личико мгновенно нахмурилось.

Читать дальше

- Кэннар, ты что, всё-таки решился? – строго спросила она.
Юноша упрямо сжал губы и уставился вдаль.
- Но ведь отец говорил…
- Мне всё равно, что он говорил! – резко ответил Кэннар. – Я уже взрослый, и могу делать всё, что мне заблагорассудится. К тому же, я уже принял решение. Сам Морифинвэ взялся меня тренировать. Я хочу быть наравне с ними, понимаешь? Мы уже всё обсудили. Я отправлюсь с сыновьями Феанаро и теми, кто предан им, в подзвёдные земли!
Лаури не ответила, лишь грустно покачала головой. Кэннар обиженно умолк.
- Родители знают? – тихо спросила она.
- Нет! – отрезал Эльда. – И знать им ни к чему. Я скажу им в свой черёд.
Лаури не любила спорить со старшим братом, но не потому, что не смогла бы найти аругментов в свою пользу. Просто она не хотела его огорчать. Во всём Благословенном Краю он был самым близким существом для неё, и Эльдэ верила ему безоговорочно и искренне.
Кэннар молчал. Ему было неловко, что он резко ответил сестрёнке, но больше всего в жизни он не любил признавать свою неправоту. Кто-то считал, что он просто неспособен на это. Как бы там ни было, Лаури – единственная, кто всегда встанет на его сторону, что бы ни случилось.

Они стояли рядом на вершине горы, брат и сестра, столь разные и столь похожие – лучистая, жизнерадостная, златокудрая дева и высокий, темноволосый, с вечно-упрямым выражением лица и стремительными движениями юноша. Их звали Лауриль и Кэннаро. Оба предпочитали называться материнскими именами, только слегка изменёнными – Лаури и Кэннар (так им больше нравилось по какой-то одной только им известной причине). Мать легко могла объяснить, почему младшую свою дочурку она назвала «Золотым блеском». Она словно сама была соткана из лучей Лаурелин, и ничто не могло радовать её более, чем Свет Золотого Древа. А вот отчего старший сын был назван «Видящим пламя», было неясно даже нарёкшей. Что за прозрение пришло к ней в час рождения первенца – осталось тайной. Впрочем, в том, что в мальчике есть какой-то неистовый огонь, не дающий покоя ни ему самому, ни тем, кто его окружал, ни у кого не вызывало сомнений.
Они были как два огонька – дети одной стихии, но один – тёплый и ласковый, а другой – мечущийся, неспокойный и жгучий.

- Кэннар, - робко начал Лаури – скажи… неужели ты и вправду совсем-совсем не боишься? Там ведь темно…
Кэннар беспечно и весело рассмеялся и вдруг, подхватив деву на руки, закружил в воздухе, так что её кудри взвились искристым золотым потоком.
- Мне не страшна никакая тьма! – воскликнул он. – Ведь у меня есть свой собственный свет, самый прекрасный и самый яркий – это моя сестричка! Мой золотой лучик! Мой свет и надежда! Вот и в сердце моём поэтому горит пламя надежды. Надежды на то, что мои мечты станут явью!
- Целое пламя? – засмеялась Лаури. – Такая большая надежда?
Кэннар энергично кивнул и осторожно поставил сестру на землю.
- Ну что, вниз? – его глаза сверкнули.
- Вниз! – радостно отозвалась Лаури и, не дожидаясь брата, бросилась бежать с горки с весёлым смехом.

* * *

- Никогда об этом не думал – задумчиво проговорил Фалмалиндо, отбросив с лица серебристую прядь. – У нас об этом редко говорят. Нам вполне хватает нашей прекрасной Гавани и здешнего моря. Зачем стремиться куда-то ещё?
Лаури сидела у ног возлюбленного, пока тот что-то мастерил из дерева, любуясь отблесками золотых отсветов на серебре волос.
- Кэннар так загорелся этой идеей, - пожала плечами Эльдэ. – Когда он начинает говорить об этом, мне порой кажется, что загораюсь и я тоже. Он зовёт меня с собой.
Среброволосый юноша замер, и на его лице появилась тень грусти.
- И ты… согласилась?
Лаури покачала головой.
- Я не знаю, meldo. Всё это, конечно, звучит захватывающе, но… Не знаю, хватит ли мне духу.
- Я бы не хотел, чтобы ты уходила, - тихо проговорил Фалмалиндо. – Но приму любое твоё решение.
Лаури вдруг порывисто поднялась и обхватила его лицо ладонями.
- Прошу, только не печалься. Я ведь ещё ничего не решила. К тому же… Фалмалиндо, я хотела спросить тебя… Не хочешь ли ты, ну, отправиться с нами? – робко спросила дева.
Юноша ласково улыбнулся ей и проговорил, не скрывая печали:
- Здесь мой дом и всё, что мне дорого. Я не смогу оставить всё это ради туманной и неясной мечты. К тому же, в подзвёздных землях всё вовсе не так просто, как вы думаете. Там опасно.
- Если бы ты поговорил об этом с моим братом, то он бы тебе всё объяснил, - засмеялась Лаури. – У него на всё найдётся ответ.
- Я уже говорил об этом, - неожиданно резко ответил Фалмалиндо, что было для него совсем несовойственно. – С сыновьями Феанаро, которые приходили сюда учиться мореплаванию.
Юноша поднялся и отложил в сторону свою работу.
- Лауриль, это желание – «нести свет в подзвёздные земли», конечно, похвально. Не могу не согласиться. И, возможно, мне даже в некоторой степени стыдно, что у меня бы вряд ли хватило бы смелости и решимости на такое путешествие. Но то, как они это преподносят… - Фалмалиндо умолк.
Лаури слушала его молча, и на её лице появилась тревога.
- Их послушать, так мы будто здесь пленники Валар. Лишённые свободы и своих законных владений, - возмущённо договорил Эльда. – Не знаю, милая, что там происходит у вас в Тирионе, но мне это не нравится. И я бы предпочёл об этом не слышать.
Лаури удручённо опустила голову, так, будто чувствовала себя виноватой в чём-то.
- Ну что ты, melisse, не вздумай грустить. Тебя я ни в чём не виню, - улыбнулся юноша, обнимая возлюбленную. – Давай больше не будем говорить об этом. Если ты хочешь приключений, я с радостью устрою это тебе. Хочешь поплавать на корабле? Пару дней назад мы закончили строить «Серебристое облако», и сегодня наше первое плаванье. Я возьму тебя с собой, если хочешь. Ну как, согласна?
- Да! - восторженно воскликнула Лаури, радостно хлопая в ладоши.

* * *

- Мне всё равно, что тебе там говорит этот рыбак! – резко отозвался Кэннар, хмуро глядя на сестру. – Он трус, как и все они там. Я не понимаю, к чему эти разговоры! Если ты со мной в этом деле, значит со мной. Мы ведь уже говорили об этом, Лаури! Хочешь оставаться здесь, пожалуйста! Только ко мне больше не подходи, в таком случае, - и он отвернулся, продолжая чистить меч.
Лаури изумлённо смотрела на брата, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.
- Кэннар, что ты так рассердился? – едва слышно проговорила она. – Я ведь уже говорила тебе, что ещё не решила…
- Так решай быстрее! – раздражённо выкрикнул Кэннар. – Время дорого. Тебе придётся выбрать, и если ты выбираешь меня, то пойдёшь с нами. А если своего Фалмалиндо, так оставайся с ним, и не отвлекай меня от дел.
- Кэннар, прости меня, - тихо проговорила Эльдэ. – Конечно же, я с тобой. Я усомнилась, но больше этого не повторится.
Кэннар перестал чистить меч, продолжая смотреть на него, не на сестру. Некоторое время он просто молчал, упрямо сжимая губы, по своему обыкновению. Потом поднялся и решительно обнял Лаури, проговорив:
- Это ты прости меня, сестрёнка. Я просто болван. Накричал на тебя и вообще. Ты ни в чём не виновата. Просто… я слышу эти разговоры вокруг, вижу косые взгляды, и это меня раздражает. Я уже начинаю срываться. Поскорее бы отсюда убраться. Я рад, что ты с нами. Правда. Ты же знаешь, Лаури, для меня в этом мире нет никого дороже тебя. Если ты меня оставишь, я пойму, но вряд ли моё счастье даже там, куда я стремлюсь, будет полным. Да нет, вряд ли оно будет вообще… Не сомневайся, наше дело правое. У нас всё получится, и нас ждёт новая жизнь, гораздо интереснее, чем здесь. Не плачь, хорошо?
Лаури, улыбаясь сквозь слёзы, кивнула.
- Да, я пойду с тобой, - твёрдо сказала она. – Я больше не буду сомневаться.

* * *

В голове всё смешалось. Лаури дрожащими руками зажгла свечу и уставилась на маленькое пламя, как на спасительный огонёк надежды. Крики на улицах не стихали, а делались всё громче. В то время как тьма вокруг делалась только гуще. Эльдэ хотела закрыть уши и глаза, чтобы не видеть и не слышать того, что происходит вокруг, настолько это было страшно и неестественно.
Вдруг дверь с грохотом распахнулась, заставив Лаури вздрогнуть от неожиданности, и в комнату влетел Кэннар с горящими от возбуждения глазами.
- Ты ещё не собралась, Лаури? – изумился он, мечась по комнате и разыскивая что-то. – Ты разве не слышала, что сказал Феанаро? Мы выходим! Давай быстро! Я не собираюсь ждать тебя до Второго Хора.
- Кэннар, как ты можешь так говорить? – всхлипнула Лаури. – Ты разве не видишь, что происходит? Как мы можем уйти сейчас?
- Именно сейчас самое время! Теперь ты видишь, что я говорил тебе правду! Нам нечего делать в Валиноре. Раньше здесь были Свет и радость, но не было свободы. Теперь же – нет и того, что было. Ты что, ослепла, Лаури? Очнись! – он подскочил к сестре и несильно, но решительно встряхнул её за плечи. – Валар не в силах защитить нас. Да они и себя-то защитить не могут. И ты ещё хочешь здесь оставаться?! Мы сами вольны распоряжаться своей судьбой, и мы уходим! К тому же, теперь у нас есть цель – отомстить за смерть государя. Теперь ты видишь, что здесь тоже есть смерть, здесь, в Благословенном Краю! Так что нам здесь делать?
Голос брата отдавался в ушах Лаури, подобно грозовым раскатам. Она не могла ничего возразить, но ощущение неправильности происходящего не оставляло её ни на миг. Одно она знала точно – ей было страшно, а Кэннар говорил так уверенно и убедительно, что страх отступал сам собой.
- А как же родители, Кэннар? Они будут волноваться, когда вернутся из Валмара и не найдут нас. Мы ведь должны попрощаться…
- На это нет времени! – отрезал Кэннар, пристёгивая к поясу кинжал и надевая плащ. – Они и так всё поймут. Я никогда не скрывал своего желания убраться отсюда.

* * *

- Сильвиэн, что там происходит? – взволнованно спросила Лаури, кутаясь в тёплый плащ, хотя холодно не было.
- Стой, Лауриль, - невозмутимо ответила высокая светлоглазая Эльдэ, удерживая её за руку. – Твой брат просил нас побыть здесь, здесь мы и пробудем, пока не вернутся остальные. Когда они договорятся с Тэлэри о кораблях, только тогда мы пойдём дальше.
- О кораблях? – переспросила Лаури. – У моего мэльдо есть корабль. Я бы могла пойти в Гавань и поговорить с ним. Думаю, он не откажется нам помочь.
Сильвиэн усмехнулась, глядя на юную Эльдэ с некоторой жалостью, и мягко проговорила:
- Лауриль, твой мэльдо – как он относится к идее покинуть Валинор?
Лаури огорчённо умолкла, кусая губы.
- Он был против, - тихо промолвила она, не глядя в глаза Сильвиэн.
Сильвиэн грустно улыбнулась и ничего не ответила.
Вдруг со стороны моря послышались громкие крики и какой-то беспорядочный шум.
Лаури вздрогнула и обратила взор вниз, с холма, на котором часть Эльдар расположилась в ожидании.
- Ч-что это? Что происходит? – проговорила она, с ужасом вглядываясь в сумятицу на побережье.
- Похоже, переговоры не удались, – мрачно усмехнулась Сильвиэн.

* * *

- Отойди, Фалмалиндо, - проговорил Кэннар. – Мне просто нужен твой корабль. А гибели твоей я не хочу.
- Да неужели? – язвительно отозвался Тэлэро, вытирая кровь с лица. – Что для тебя и твоей «великой цели» ещё один несчастный, вставший на твоём пути? Наверное, такое же ничто, каким стали для твоих «доблестных» друзей мой отец и мои друзья, защищавшие то, что принадлежит им по праву.
- Тогда будь благоразумней и уйди с моей дороги, а то тебя постигнет та же участь, что и их, - процедил сквозь зубы Нолдо, начиная злиться. - Я болтаю тут с тобой только потому, что ты имеешь какое-то значение для моей сестры. В ином случае, ты бы и пикнуть не успел.
- Полагаю, ты сумеешь объяснить Лауриль, как её брат, которым она так восхищалась, превратился в братоубийцу, - холодно ответил Фалмалиндо, сжимая в руке кинжал, хоть и понимал, что всё бесполезно. Им завладел страх, но сдаваться он не собирался.
Разъярённый Кэннар ринулся вперёд. Однако ярость ещё не вполне овладела им, поэтому он не собирался убивать старого знакомого, а только лишь столкнул его в воду.
- Убирайся! – крикнул Кэннар. – Я только ради Лаури сохранил тебе жизнь, никчёмный прихвостень Валар.
Несколько Нолдор запрыгнули на корабль, но Фалмалиндо, быстро и ловко выбравшись на пристань, схватил валявшийся рядом лук и стрелы кого-то из убитых Тэлэри и натянул тетиву.
Тэлэри славились своей меткостью. Выстрел – и один Нолдо упал с борта корабля в воду. Второй – и упал следующий. Третий выстрел, однако, Фалмалиндо сделать уже не успел, потому что подскочивший к нему Кэннар одним ударом своего меча оборвал его жизнь.

Нолдо распрямился и мрачно глянул на побеждённого противника, как вдруг его уши резанул пронзительный женский крик. Кэннар поневоле вздрогнул и увидел стремительно бежащую в его направлении Лаури. Плащ спал с неё по дороге, а волосы растрепались. Следом бежала запыхавшаяся Сильвиэн, на всякий случай обнажив меч, чтобы защитить юную Эльдэ, если понадобится. Однако её опасения были напрасны, так как бой мало-помалу затихал. Нолдор одержали победу.
- Что ты наделал?! – крикнула Лаури, бросаясь к распростёртому на мокрых досках пристани Фалмалиндо.
Трясущимися руками Эльдэ обхватила голову возлюбленного и, приподняв, прижала к себе, заливаясь слезами.
- Сильвиэн, я же просил присмотреть за ней! – рассердился Кэннар, хотя по его лицу было видно, что он несколько растерялся и испугался за сестру.
- Что я могла сделать? – огрызнулась Сильвиэн. – Она вырвалась и понеслась, как горная лань.
- Лаури… - нерешительно начал Кэннар.
- Как ты мог? – закричала дева, судорожно всхлипывая. – Что ты сделал, Кэннар!
Кэннар переминался с ноги на ногу, отведя взгляд. Он сердился, но ничего не мог ответить.
Сильвиэн оглядывалась вокруг с видом лёгкого неудовольствия.
- Грубо сработано, - заметила она.
Кэннар бросил на неё гневный взгляд и, подойдя к Лаури, попытался тронуть её за плечо. Но дева неожиданно резко увернулась.
- Не трогай меня! Не смей… Я тебя ненавижу! – бросила она ему в лицо, глядя снизу вверх.
Кэннар отшатнулся, как от удара. Он стиснул зубы, но ничего не ответил.
- Поговорим об этом потом, – проговорил он неживым голосом. – Нам пора идти.
- Я никуда с тобой не пойду, - Лаури судорожно вытерла слёзы с лица. – Ты убийца! Чем вы лучше Моринготто? – прокричала она, оглядываясь, чем вызвала в свою сторону несколько мрачных взглядов со стороны ближайших Нолдор.
- Ну хватит! – рассердился Кэннар и, схватив её за руку, порывисто поднял на ноги. – Выскажешь мне всё потом, а сейчас нам пора. Первые корабли уже отплывают.
- Ты что, не понял, братец? - с отчаяньем в голосе ответила Лаури и сделала шаг назад. – Я не пойду с тобой! Я не хочу тебя видеть. Я… увидела достаточно. Всё, что ты мне раньше говорил, всё, о чём мы мечтали с тобой – ты убил только что взмахом своего меча. Я не вижу больше нашего будущего. Не такой ценой… не такой. Путь, который начался с крови – это путь зла. Я в этом не участвую. Я останусь здесь, вернусь к родителям, к своим друзьям. Не надо мне твоих подзвёздных земель, и ваших злых деяний тоже не надо. Ты разбил мне сердце, Кэннар, я тебе больше не верю. Ни тебе, ни твоим друзьям-убийцам! Прощай!
Лауриль решительно развернулсь и пошла в сторону берега. Кэннар некоторе время стоял неподвижно, не сводя с неё взгляда. Потом молча протянул свой меч Сильваэн. Эльдэ понимающе кивнула, взяла меч и пошла к кораблю.
- Стой, Лаури!
Она заставила себя идти дальше и не оборачиваться, но Кэннар догнал её и, подхватив на руки, быстро направился в сторону корабля. Лаури принялась яростно отбиваться – с отнюдь несвойственной ей силой. Один раз она так сильно ударила брата по лицу, то тот болезненно скривился, но деву из рук не выпустил и не сказал ни слова в ответ на её громкие проклятья.
- Я же сказала, что не хочу с тобой идти! Ты глух, братец? Немедленно отпусти меня! Я не желаю иметь с тобой ничего общего!
- Прости, сестрёнка, - как-то грустно, но непоколебимо ответил Кэннар, поднимаясь на корабль, – но я не могу оставить тебя. Здесь теперь так же опасно, как и в подзвёздных землях. Ты просто ослеплена своим горем, но позже ты меня поймёшь
- Я никогда, никогда этого не пойму! – выкрикнула Лаури со злостью и отчаяньем, не переставая брыкаться и вырываться.
- Ну, значит, так и будет, - бесстрастно ответил Кэннар. – Но пока ты со мной, я буду за тебя спокоен, а это для меня главное.
Лаури закрыла лицо руками и зарыдала от бессилия.
Рядом с Кэннаром возникла молчаливая Сильвиэн.
- У тебя вроде были какие-то травы? – обратился к ней Нолдо. – Дашь сестре что-нибудь успокаивающее? Боюсь, это для неё слишком большое потрясение.
- Я всё сделаю, - кивнула Сильвиэн. - Внизу есть каюта с ложем. Отнеси её туда пока. Идём, я покажу, - она пошла вперёд, по дороге крикнув одному из Нолдор:
– У нас все на месте, можем отчаливать! Давай вслед за лордами! А то мы и так уже отстали.

* * *

Продолжение будет. По крайней мере, должно быть. Если я не разленюсь.

@темы: Арда, оридж, спетое Dangerous Mind, Первый Дом Нолдор, рассказ

---

Отблески сумрачного севера.

+11

@темы: рукотворчество, Север свинцово-хрустальный

---

Баллада об одиноком воине.

* * *
Сквозь стены снежных вихрей,
Сквозь чёрно-серый мрак
Он, не боясь стихии,
Сменял за шагом шаг.

Никто не шёл с ним рядом,
И дом его не ждал.
Покоя он не жаждал,
И страха он не знал.

Он миновал долины,
Леса и города,
Угрюмые вершины,
Бескрайние поля.

Не задержась надолго
Нигде и никогда,
Он шёл своей дорогой
Неведомо куда.

Он изгонял из сердца
Угасшее тепло-
Душе уж не согреться,
А телу всё равно.

"Надежду я оставил,
Любовь я не найду,
А мысли, что устал я,
Подальше отгоню.

Путь предстоит далёкий
Неведомо куда.
Скалистые отроги,
Холодные года...

Я сердце не согрею,
Покуда одинок.
Но вряд ли я узрею
Того, кто мне б помог."

Он защищал отважно
Свободу, честь и жизнь.
Врагов сражал бесстрашно,
Что посягли на них.

Он знал свободе цену,
Хоть жизнь и не ценил,
Но каждый раз бессменно
От смерти уходил.

Но в сердце ледяная
Тоска гнала вперёд,
Собой напоминая
О том, что одинок.

Так время проходило...
Он шёл вперёд и вдаль.
Вконец уж утомила
Дорога и печаль.

...Вдруг буря стала тишью,
И сердце замерло,
И голос он услышал
Прекраснее всего:

"Мой путник долгожданный!
Как холодно тебе...
Но мне теплом желанным
Позволь тебя согреть.

Не дам тебе погибнуть
От вьюги и тоски.
Я помогу достигнуть
Тебе конца пути.

Ты помни лишь, что где-то
Я жду тебя всегда,
И греет ясным светом
Тебя любовь моя."

...Минуту в изумленьи
Он продолжал стоять,
И с радостью безмерной
Не в силах совладать.

Но тут же в путь опасный
Быстрей, чем все ветра,
Пустился сквозь ненастья,
Туда, где ждёт Она...


Написано одним серым пасмурным вечером два с половиной года назад.

@темы: спетое Dangerous Mind, Север свинцово-хрустальный, стихоманство

---

"Любовь?.."

…«Удалить файл?..»
«Удалить?»
«Удалить?..»
«Удалить. Да… Да! Удалить!!! Навсегда!..»
Тонкие пальцы неистово барабанили по клавиатуре, отрываясь, лишь чтобы утереть невольно выступившие на глазах слёзы. Смахнув с лица растрепавшиеся тёмные кудряшки, Ани смотрела на монитор сквозь пелену слёз, не в силах держать себя в руках. Ей вдруг стало стыдно, ведь своей истерикой она могла разбудить подругу, живущую в этой же квартире и, вероятно, уже спящую. Палец на мгновение замер над клавишей мыши. Это была любимая фотография Ани – она вместе с Грэгом в весеннем лесу, на фоне реки. «Знаешь, как по мне, это была самая счастливая твоя улыбка за всё то время, что мы знакомы», - сказала ей тогда сестра Грэга, возвращая фотоаппарат.
«Удалить!»
Заслышав шорох, Ани обернулась и скорее почувствовала, чем увидела, что на пороге комнаты стоит Алекс, запахнувшнись в тёплый халат, и пристально смотрит на неё.
- Что бы там ни случилось, полагаю, клавиатура в этом не виновата, - мягко произнесла она своим приятным и мелодичным голосом. Сказанное не прозвучало, как упрёк, напротив, в её словах послышалось деликатное сочувствие.
– К тому же, - ободряюще улыбнувшись, продолжила Алекс, - я не знаю, когда смогу позволить себе новую, ты же знаешь.
- Прости, - пробормотала Ани, опустив взгляд. – Я тебя разбудила?..
Алекс неспешно подошла в ней и осторожно, но решительно положила руку на плечо.
- Я не спала. И усну не ранее, чем удостоверюсь, что с тобой всё хорошо. Что тут у тебя? – она кивнула на монитор.
- А, это… - Ани утёрла глаза тыльной стороной руки. – Фотографии… удаляю. Не хочу, чтобы они здесь были. Больше нет смысла.
- И это правильно, - твёрдо сказала Алекс. – Я могу помочь тебе. Почистить всё тут, а ты бы шла спать. Тебе ведь тоже завтра рано вставать.
- Нет, Алекс, спасибо, но я сама, - так же твёрдо ответила Ани, с удивлением ответив, что голос перестал дрожать. – Правда, лучше, если я сама всё сделаю. Этим я как будто бы своей рукой поставлю точку и покончу с этой историей. Чем скорее – тем лучше.
Алекс только улыбнулась. Теперь она встала за спиной подруги, положив обе руки ей на плечи, и её голос лился, словно тихая музыка:
- Скоро всё пройдёт, вот увидишь. Ты сама удивишься, что тебя это так огорчало. Ты у меня сильная, и, уж, конечно, ничто в этом мире не стоит твоих слёз.
Она склонилась к Ани и заглянула ей в лицо.
- Обещай мне, что больше не будешь плакать и изводить себя.
Ани бессильно откинулсь на спинку стула и прикрыла глаза.
- Я постараюсь, Алекс, правда. Я и так стараюсь. Но стоит мне только мыслью возвратиться к Грэгу, и на меня опять накатывает. Что же произошло? Что со мной не так? Разве можно вот так просто взять и выбросить человека, словно и не было ничего, словно ничего не связывало? Забыть, вырвать из сердца, отвернуться и пойти дальше, оставив у бесполезных осколков?
Алекс, стоя за спиной Ани, слегка нахмурилась, продолжая пристально смотреть на подругу.
- Ани, я ещё раз тебе повторяю – тебе следует забыть это как можно скорее. Если ты хочешь перестать страдать. Впрочем, это даже не так важно. Потому что я хочу, чтобы ты перестала страдать. Мне тяжело смотреть на это, понимаешь? И ещё тяжелее при мысли, что я ничем не могу тебе помочь, - в мелодичном голосе неожиданно прозвучала излишняя твёрдость, и Алекс досадно закусила губы, мысленно выругав себя на несдержанность.
Ани слегка удивилась, но списала изменения на то, что подруга слишком за неё волнуется.
- Что ты! – встревоженно вскинулась она, поворачиваясь к Алекс и беря её за руки. – Да если бы не ты, я не знаю, что бы со мной было! Ты всегда меня поддерживаешь. Это ужасно важно для меня. Правда, Алекс, похоже, сейчас ты – самый близкий мне человек, и я не знаю, как мне тебя благодарить за всё, что ты для меня делаешь.
На лице Алекс промелькнула торжествующая улыбка, но она быстро взяла себя в руки, и улыбка снова стала мягкой и доброй. В полумраке ночной комнаты Ани не заметила этих нюансов, она ощущала лишь успокаивающее тепло рук близкого человека.
- Благодарить? – усмехнулась Алекс. – Нет, Ани, твоё присутствие – это для меня самая лучшая благодарность. Я хочу, чтобы ты это помнила, - добавила она очень тихо, но чётко.
- Что же, - вздохнула Ани и опустилась на диван, высвободив свои руки из рук Алекс, - похоже, теперь тебе ещё некоторое – неопределённое – время придётся терпеть моё присутствие.
Глаза Алекс странно сверкнули в свете настольной лампы и бледного света монитора, но Ани смотрела прямо перед собой, и не видела этого.
- Да, - она вздохнула ещё раз. – Так как мы с Грэгом расстались, естественно, я не перееду к нему и не смогу отсюда съехать. Опять тебе придётся терпеть мои бдения за твоим компьютером, бесконечные ночные беседы и прочие мои гадости, - она озорно улыбнулась, взглянув на подругу, стоящую напротив и не сводящую с неё внимательных глаз цвета стали.
- Я буду только рада этому, - с расстановкой проговорила Алекс, и радость на её лице была вполне искренней, если бы не примешалось к ней опять странное тайное торжество.- Хочешь, я побуду с тобой, пока ты не уснёшь? - слегка натянуто проговорила она.
- Нет необходимости, - Ани покачала головой, отчего её тёмные кудряшки легонько взвились вокруг лица. – Я пока не ложусь, нужно закончить кое-какие дела за компьютером. А я не хочу, чтобы ты из-за меня не выспалась. Так что иди. Со мной уже всё хорошо. Благодаря тебе, - и она с нежностью улыбнулась, поднявшись и снова подходя к столу.
Алекс вдруг порывисто обняла её и прошептала:
- Я всегда буду рядом, запомни. И не дам никому тебя обидеть.
- Спасибо, Алекс, - немного смущённо, но тепло ответила девушка.
Алекс отстранилась, внимательно посмотрела на Ани, словно желая убедиться, что всё действительно хорошо, и решительно вышла из комнаты.

Вода в кране зашумела как-то неожиданно громко. Алекс даже вздрогнула, глядя на прозрачные брызги. Усевшись на бортик ванной, она невозмутимо набрала номер на мобильнике и стала ждать ответа.
«Пора с этим кончать. Цель достигнута, Грэг нам больше не опасен. Так чего мне с ним возиться? Лучше свожу завтра Ани в кино – пусть развеется».
- Алло, Грэг, привет, солнце. Ивзини, что я так поздно, - голос Алекс лился очаровательной музыкой, но глаза цвета стали не выражали ровным счётом ничего. – Понимаешь, у меня появились кое-какие дела. Мы завтра не сможем увидеться. Скорее всего, меня не будет в городе в ближайшие несколько дней. Когда вернусь?.. Не знаю, Грэг. Но когда вернусь, обязательно тебе позвоню, договорились? Ну всё, пока.
«Точнее, прощай», - злорадно подумала Алекс и очаровательно улыбнулась самой себе в зеркале.
«Что ж, Ани, мне не повезло… родиться девушкой, хм. Или тебе не повезло, не знаю уж, кому из нас, но это ничего не меняет. Никто не сможет забрать тебя у меня, об этом уж я позабочусь. Найдёшь себе кого-нибудь ещё - он тоже таинственным образом исчезнет. В конце концов, все они одинаковы, и никто не знает тебя так хорошо, как я. Дружба, привязанность, любовь – какая разница, как это называется? Рано или поздно ты поймёшь, что только я – твой единственный и самый близкий друг, что только со мной ты можешь быть счастлива, и вообще – твой отказ от моей любви был большой ошибкой. Ничего не меняется только лишь оттого, что станешь это по-другому называть. Пусть так».
Теперь Алекс уже не скрывала торжествующей улыбки, и только осторожность помешала ей радостно хлопнуть рукой по стене, как она любила делать всегда в моменты своих главных жизненных побед.
«Люблю такие моменты», - выдохнула она, и, не переставая улыбаться, вышла, выключив за собой свет.

@темы: оридж, спетое Dangerous Mind, тёмная бездна светлой души, рассказ

---

О Весне.

Лесная вещь для лесного эльфа.

+14

@темы: рукотворчество, эльфизм

---

Сияние Эстель

Для прекрасной девы из рода Арфингов.

+13

@темы: Арда, рукотворчество, Третий Дом Нолдор

---

~Её взгляд в сумерках~

(Рассказ посвящается вполне конкретному персонажу. Какому - не скажу, потому что так не интересно).

Её взгляд в сумерках

Пылающее над кронами солнце склонилось к закату, потянув за собой дымчатую завесу сумерек с востока. Но жизнь в вечернем парке с закатом только начиналась – иная, чем днём, но не менее красочная и тепло-оживлённая.
Парк заполнялся молодёжной публикой. Повсеместно вокруг скамеек группировались весёлые компании. Привычные звуки гитарного перебора наполнили мягкую вечернюю тишину парка. Там, где звенели струны, смех и разговоры ненадолго затихали, уступая место выжидательной, внимательной тишине, в которой явственно проступала неистовая жажда чего-нибудь интересного.

…По парковой аллее шла девушка. Она ничем не выделялась среди окружающих – обычная, неопределённого типа одежда, такого же неопределённого цвета волосы средней длины, собранные в хвост. Никакой сумки или рюкзака, никаких украшений или других отличительных знаков.
Только глаза – вот, чем она могла бы выделиться. Серые, пронзительно-светлые, в тон окружающим их летним сумеркам, словно лучащиеся странным внутренним светом.
Проходя мимо очередной компании, столпившейся вокруг очередного паркового гитариста, девушка замедлила шаг, чтобы кивнуть паре-тройке знакомых.
В это время гитара вновь перешла из рук в руки, и сквозь оживлённый говор послышался мелодичный перезвон. Разговоры вдруг как-то разом стихли, и почти все, находившиеся рядом, заинтересованно повернулись в сторону играющего.
Струны обыкновенной старой гитары затрепетали, словно ласковый ветер в вересковых полях…

Читать дальше

Сероглазая девушка тоже сделала шаг ближе, но к компании, окружившей музыканта плотным кольцом, всё же не примкнула, оставшись чуть в стороне. Музыканта она видела не очень хорошо, так как подходили всё новые и новые слушатели, привлечённые из числа праздно гулявших посетителей парка. Разглядела только тонкие, не по-мужски изящные пальцы, перебирающие струны, да прядь длинных волос, скрывшую лицо.
Музыкант, казалось, не замечал ничего и никого вокруг.
Вдруг он поднял склонённую голову и посмотрел прямо в лицо сероглазой. Девушка встретила его взгляд спокойно, даже равнодушно.
Но тут музыкант начал петь, и в серых лучистых глазах отразилось изумление, к которому примешалась некоторая растерянность. Взгляды же всех остальных слушателей наполнились восхищением, но никто не смел выговорить ни слова, все просто молча, словно зачарованно, слушали.
Музыкант отвёл взгляд от девушки, но та продолжала неподвижно стоять посреди парковой аллеи.

Никто из присутствующих не мог впоследствии сказать, о чём была песня. Но каждый явственно слышал в ней что-то неуловимо далёкое, но, вместе с тем, родное и прекрасное до боли. Сильный и, в то же время, мягкий голос зачаровывал, подобно заклятию великой силы. Песня заполнила собой всё окружающее пространство – печальная и светлая, радостная и таинственная.
Сероглазая девушка с обречённой тоской всматривалась в лицо музыканта. Чары песни действовали и на неё, но иначе, чем на других. Они пробуждали в ней сильные и яркие воспоминания. Она словно вернулась в свою прошлую жизнь…
О да, она знала эту песню очень хорошо, и даже могла бы подпеть музыканту. И тогда слушатели запомнили бы этот вечер на всю свою жизнь. Но она изо всех сил сдерживала себя, до боли стиснув пальцы рук.
Музыкант посмотрел на неё – просительно, даже требовательно, но она молчала, упрямо сжав губы.

Песня окончилась внезапно – по крайней мере, так показалось слушателям. Послышались восторженные окрики и апплодисменты. Кто-то настойчиво просил музыканта исполнить что-нибудь ещё, но он с улыбкой покачал головой и передал гитару дальше.
Сероглазая резко развернулась и быстро пошла прочь, но он бросился вслед и требовательно крикнул:
- Постой!

Девушка остановилась и вздохнула. Он протянул руку ей навстречу, но она не сдвинулась с места.
- Я знаю, что ты тоже меня узнала, - тихо, но с нажимом проговорил музыкант. – Я знал, что увижу тебя, и ждал.
Девушка грустно покачала головой:
- Не нужно этого. Я… удивлена, но… что ж, значит, это возможно.
- Не только возможно, но и предопределено, - взволнованно заговорил он. – Я понял это, как только увидел тебя. Да, пожалуй, всё это время я ждал и надеялся.
- Я – нет, - сдержанно ответила она. – Но я, тем не менее, рада тебя видеть.
Словно нехотя, она протянула ему руку, но тут же отдёрнула. Воцарилось неловкое молчание.
- Ты одна? – несмело спросил музыкант, жадно всматриваясь в её лицо.
Она чуть заметно кивнула, и было видно, что этот жест отразился в ней горечью и тоской.
Музыкант удивлённо вскинул брови, но на лице его промелькнула невольная и явная радость. Девушка взглянула на него немного раздражённо и будто с вызовом.
- Если ты захочешь спросить, как это вышло, то я не знаю, - сдержанно проговорила она. – Я просто… оказалась здесь, одна. Без него, - в голосе послышалась печаль. – Но я его найду. Или он меня. Я уверена, что он тоже здесь. И мы всё равно будем вместе.
- Почему ты так в этом уверена? – холодновато осведомился музыкант, не отводя взгляда от лица собеседницы.
- Потому что так должно быть. Так подсказывает мне моё сердце, - твёрдо ответила она, выдержав его взгляд. – Мы должны быть вместе, ведь наша любовь одолела столько преград, - голос сероглазой становился всё печальней.
- Может быть, последнюю преграду она всё-таки была не в силах одолеть? – тихо предположил музыкант.
Глаза девушки наполнились горечью.
- Я не верю в это, - едва слышно прошептала она.
Музыкант виновато пожал плечами, но от его собеседницы не укрылось выражение торжества, промелькнувшее в его глазах.
Она сделала шаг к нему, и её глаза горели так, что он невольно подался назад.
- А ты? – спросила она. – Как ты здесь оказался? Почему ты здесь? Я думала, что это… - она запнулась.
- Удел людей? – закончил музыкант.
Девушка кивнула и продолжила:
- Неужели ты… за мной последовал? Я полагала, что мы всё разъяснили в нашей прошлой жизни.
- Я бы пришёл! – с нажимом ответил он. – Если бы мог. Если бы знал, как. Но я не преследую тебя, поверь. Я не знаю, как и почему я оказался в том же мире, что и ты… что и вы, - исправился он, заметив её недовольный взгляд. – Я не просил этого, хотя ты знаешь… - казалось, у него перехватило дыхание, - знаешь, чего бы я хотел больше всего на свете, моя…
Сероглазая подняла руку в предостерегающем жесте, и он умолк. Девушка опустила взгляд.
- Если ты здесь, это значит, что ты тоже…
- Умер, - спокойно закончил он. – Но это совершенно неважно. Ничего из того, что происходило со мной после того, как ты ушла, не имеет значения.
- Таков мой путь, - тихо, но твёрдо сказала она. – Я сама его выбрала.
- То, что происходит теперь, - осторожно начал музыкант, - не является ли это свидетельством того, что путь всё-таки избран неверно?
- Я знаю, что ты хочешь сказать, – нахмурилась она. – Нет. Я с этим справлюсь. Мы справимся.
- А вдруг нет? – воскликнул музыкант и, сделав шаг ближе, взял её за руку. Она хотела отстраниться, но он не желал отпускать её. Девушка замерла, невольно вглядываясь в его внезапно воодушевлённое лицо.
- Послушай, - продолжал он, - я знаю, твоя вера в это сильна, но что, если всё не так? Кто может проникнуть в помыслы Творца? Кто ещё способен понять его Замысел? Один раз тебе удалось одолеть Судьбу, но, кто знает, может быть, она уготовала тебе совсем иное? Тот, кого ты избрала…
Девушка едва заметно вздрогнула.
- …он ведь не с тобой сейчас. Откуда тебе знать, может, он и воплотился в этом мире, но ничего не помнит. Может быть, вы никогда не найдёте друг друга? Ты будешь проходить мимо него, да хотя бы в этом парке, но он тебя даже не узнает. И ты его тоже. А что, если его вообще здесь нет? Что, если пути ваших душ разошлись навеки?
Сероглазая мягко, но решительно высвободила свою руку из его ладони.
- Ты хоть представляешь, как горько мне слышать такие слова? – сказала она с печальным укором. – Знаешь, какие сомнения терзают меня все годы, проведённые здесь? Можешь ли вообразить то отчаяние, что заполняет мою душу при мысли о том, что ты прав?
Но он будто не услышал её. Его глаза всё так же лихорадочно блестели, а голос становился всё настойчивей.
- Теперь твоему отчаянию и одиночеству конец. Разве ты не видишь, что сама Судьба на моей стороне? Мы здесь, с тобой - и мы всё помним, мы узнали друг друга!
- Я буду ждать того, кого избрала раз и навсегда. Неважно, сколько ещё миров нам придётся миновать…
- Но это же безумие! – резко перебил её музыкант. – Что, если тебе придётся ждать вечно? Что, если ваша встреча больше не произойдёт?
- Пока есть хоть малейшая надежда, я буду ждать, - твёрдо ответила она. – Если понадобится, я сама разыщу его, как то было раньше.
Музыкант неподвижно стоял перед своей сероглазой собеседницей. Лицо его выражало досаду и отчаяние. Чувство невосполнимой потери вновь нахлынуло на него – почти забытое, приглушённое надеждой нового мира и нового воплощения, оно вспыхнуло теперь с новой силой, во сто крат превосходящей все прежние переживания.
- Я ведь не могу снова потерять тебя, - прошептал он, судорожно сжимая пальцы. Волна яростного бессилия захлестнула его с головой.
- Не снова, - печально ответила девушка, силясь внешне скрыть тот сумбурный переполох, который вызывали в её душе его слова. Она заставила себя удержать руку и не протянуть ему, заставила себя отвести взгляд от его светлых, исполненных печали и нетерпения глаз и красивого, но искажённого отчаяньем лица.
- Прости, - тихо проговорила она.
И, хотя ноги отказывались слушаться, а на сердце было тяжко от осознания необходимости очередной разлуки, развернулась и пошла прочь по парковой аллее.
- Мы ещё увидимся, - неуверенно проговорил музыкант. – Ты ведь часто бываешь в этом парке…
- Я больше не приду. Для нас обоих так лучше, - ответила она, полуобернувшись.
- Нет, я не могу потерять тебя снова! – крикнул он ей вслед. – Всё это не случайно! То, что мы оказались здесь вместе. Я верю, что это шанс для меня, и не могу упустить его, слышишь? А если это просто насмешка Судьбы, и у меня опять ничего не получится, тогда я прокляну и этот мир, как проклял свой родной!

Девушка уже отошла довольно далеко, и тут вдруг обернулась. Её взгляд в сумерках озарил одиноко стоящего посреди парковой аллеи музыканта подобно свету вспыхнувших в вечернем небе первых звёзд. Прочёл ли он в этом взгляде надежду или приговор – то осталось неведомо глядевшим на них с небес искрам холодного света, потому что сумерки над городом сгустились в тёплую безлунную ночь.

@темы: Арда, Лютиэн, спетое Dangerous Mind, память-прошлых-жизней, рассказ, ассоциации

---

Отзвук Лориэна

Для  Нолдэ в качестве супруги и в качестве Ирмо)

+16

@темы: Арда, рукотворчество

---

Ветер в сумерках

Делалось для одной прекрасной девы, приходящейся мне любимой дочей Феаноринга в одной из наших параллельных реальностей)

+12

@темы: рукотворчество

---

Синее для Феаноринга)

Это тоже был подарок на НГ, а то, что написано в заголовке, я определила себе в процессе как конечную цель)))

+4

@темы: Арда, рукотворчество, Первый Дом Нолдор

---

Подарок на НГ для  Нолдэ
Час Смешения Света...

+8

@темы: Арда, рукотворчество

---

Кактус

Мой красивый расцветший кактус)
Цветёт уже с месяц и пока останавливаться, видно, не собирается)

+4

@темы: красота миров, фотографизм, реал-вокруг-меня